После величайшего танкового столкновения под Курском германская армия вынужденно отступала, остановившись только в Берлине. Были местные успехи, контратаки и даже мелкие наступления, но общее направление развития событий повернулось, и Советскую армию уже невозможно было остановить.
Появление «Тигров» и «Пантер» на Восточном фронте встревожило советское командование, справедливо рассудившее, что его танкам нужны более мощные пушки, чтобы остановить этих монстров. В качестве временной меры переконструировали существующий тяжелый танк КВ-1 - в КВ-85, вооружив его 85 мм пушкой, однако увеличившийся вес танка снизил его подвижность до уровня, приемлемого лишь на время до выхода нового танка.

Созданная для КВ-85 башня стала основой для танка Т-3485 (см. ниже), а новый танк ИС-1 («Иосиф Сталин») должен был заменить КВ-85. Он использовал адаптированный корпус КВ, получил новую трансмиссию и был неплохим танком, однако быстро его заменил более мощный ИС-2.

ИС-2 называли «танком победы». Он обладал внушительной 122 мм пушкой, его корпус - почти идентичен корпусу ИС-1. Пушка могла поражать «Пантеры» и «Тигры» и, кроме того, могла стрелять полезными для поражения небронированных целей фугасными боеприпасами. Примерно в это же время появился другой советский значительный танк последнего периода войны - Т-3485; возможно, это самая лучшая конструкция советского танка военного времени. Не считая некоторого улучшения брони и новой коробки передач, этот танк был просто прежним Т-34, но с новой пушкой 85 мм. Большая пушка потребовала новой башни, а это позволило увеличить экипаж до пяти человек, добавив заряжающего, теперь можно было увеличить темп и точность стрельбы.

Несколько уступая «Пантере» в дуэли «танк против танка», Т-3485 выпускался в гораздо больших количествах. Он был надежен в бою и стал основным танком великого наступления на запад, закончившегося на развалинах Берлина. После войны Т-34 широко экспортировались, и некоторые машины еще воевали на Балканах в 1990-х годах.

Германские принципы мобильности и гибкого управления, хорошо зарекомендовавшие себя в наступлении в начале войны, оставались важными и во время отступления через Восточную Европу. Из остатков потрепанных частей собирались боевые группы с артиллерией, небольшим количеством пехоты и несколькими танками, и снова посылались в бой, где действовали хорошо. Такая же система применялась на Западе, и, в сочетании с практикой постоянного сохранения резервов, независимо от ситуации, она позволяла терпящему поражения вермахту агрессивно огрызаться снова и снова.

Бесчисленное число раз за время отступления германская армия поворачивалась и бросалась на советские войска или готовила позиции, брать которые приходилось дорогой ценой. От тактики удержания территории отказались в пользу подвижной и гибкой обороны. Немецкие войска старались заставить Советскую армию останавливаться и готовиться к новому штурму. Очень часто атака приходилась в пустое пространство - защищающиеся отходили, ждали, пока атака выдохнется, а затем наносили быстрый удар и снова отходили.
Так было в России и Польше, и, наконец, в самой Германии. Когда Западные Союзники высадились в Нормандии и продвигались по Европе с запада, Советская армия шла к Берлину. В последнем штурме Берлина участвовало более 6000 советских танков.

Им противостояло также много танков - некоторые были восстановлены после ремонта, некоторые - только что собраны на заводах. Были и танки, отступавшие до Берлина и теперь занявшие последнюю оборону. Эти достаточно скромные силы поддерживала противотанковая артиллерия, старики и дети фольксштурма, вооруженные противотанковыми «Панцерфаустами», и все, что было можно собрать и послать в бойню безрассудным патриотизмом или штыками эсэсовцев. Но исход уже был предрешен, и берлинская оборона пала под ударами могучей Советской армии.

После официальной капитуляции бои в отдельных местах, например в Северной Италии, продолжались еще некоторое время. Когда восточные и западные союзники сошлись лицом к лицу, в Европе установился напряженный мир. Некоторые деятели, например Джордж С. Паттон, предлагали продолжать войну, идти на восток и уничтожить Советский Союз прежде, чем он сможет консолидировать под своим влиянием Восточную Европу. Если представить, чем бы это закончилось, то, слава богу, что хватило ума не делать этого. «Холодная война» - не самая приятная вещь, но где гарантии, что наступление против закаленной в боях армии Советского Союза не закончится полным разгромом. Когда на Западе страсти поуспокоились, то до подлинного окончания войны оставалось сыграть финальный акт.